Сельское хозяйство

Я зерноуборочный комбайн СК-5 «Нива», собранный в цехах завода «Ростсельмаш». Мое призвание — добывать зерно из колоса. Я могу скашивать стебли или подбирать сложенные из них валки, вымолачивать зерно, отделяя его от соломы. Поэтому меня можно назвать самоходной поточной машиной, в которой из одного исходного материала — стебля злака — получают как минимум два конечных продукта — зерно и солому (как минимум потому, что я могу выдавать отдельно и полову, если меня настроить на это).
На первый взгляд, может показаться, что мы, комбайны, молоды: нам всего-то лет сто с небольшим. Юноши, одним словом. Но поищите в книжках по истории материальной культуры, и вы найдете картинку: раб погоняет вола, толкающего тележку. Впереди ее укреплена гребенка. При движении она захватывала колосья своими пальцами и отрывала их у основания от стебля. Палкой раб сбрасывал колосья в тележку. А теперь посмотрите на мой режущий аппарат, на мои пальцы. Ими я как растопыренными пятернями надвигаюсь на стебли — есть все-таки сходство с древней картинкой. Только я не обрываю стебли, а срезаю их ножом. Значит, и моя история глубока, издавна люди искали способа механической уборки зерна.
Давно появились режущие аппараты, вышли на поля конные косилки. Ими убирали травы. Потом придумали конные жатки — ими хлеб жали, укладывали в валки, а сзади шли крестьянки и вручную вязали снопы.
Были жатки-лобогрейки. На специальном месте на этой машине стоял человек и помогал деревянными вилами или граблями сбрасывать скошенную массу на стерню. Тяжелой была эта работа. Только успевай горячий пот со лба вытирать. От того, говорят, и звали их лобогрейками.
Пришла пора и жаток-сноповязалок. Занятное это было устройство — узловязальный аппарат. И мороки с ним хватало, пока наладишь, чтобы и затяг снопа крепкий был, и шпагат не рвался.
А на токах застрекотали молотилки. Привезут с поля снопы, начинают их развязывать да в пасть молотилки кидать. Урчит, глотает, солому выплевывает, а зерно сбоку струей выдает. Поначалу ременным приводом ее от локомобиля, на паровоз похожего, крутили, потом от шкива трактора, под конец электроприводом снабдили.
А как основатель рода нашего получился? Соединили жатку с молотилкой, на колеса поставили, от жатки транспортер не в поле выпустили, а в приемную камеру, к молотильному барабану направили. Прицепили эту систему к — фактору, повели вдоль спелых хлебов. Жатка стебли скашивает и в молотилку кидает. Солома в копнителе скапливается, зерно — в бункере. Как бункер полон — выгружай изрядную порцию зерна, вези на ток, провеивай, досушивай, доводи до кондиции. А солома на поле остается в копешках. Их сволакивают на край поля, в стога укладывают.

Я, комбайн СК-5 «Нива», далеко ушел от своего прицепного предка. Я на собственном ходу, больше и чище намолачиваю, водителя комфортом встречаю. У меня установлен курсоуказатель для трактора и я не собьюсь со своего курса. Прицепной комбайн пятерых работников требовал: тракториста, комбайнера, помощника-штурвального и двух копнильщиц. А теперь один человек управляется.
Я комбайн СК-5 «Нива». Вот мой паспорт с некоторыми данными. Могу скашивать хлебную полосу шириной от 3,2 до 6 метров, все зависит от того, с какой жаткой меня соединят. «С» в марке — самоходный, «К» — комбайн, цифра 5 означает, что пропускная способность моей молотилки (ее ширина 1200 мм) равна 5 килограммам в секунду (достигает 5,5). Перемещаться я могу со скоростью от 1 до 18,7 километров в час. При урожайности 25 центнеров с гектара могу за рабочий час убрать хлеб с трех гектаров. В моем бункере умещается 3 кубических метра зерна. Масса моя солидная — почти 8 тонн. Мои последователи, будущие «Нивы», получат паспорта с более совершенными характеристиками.